Челябинск, 1937 год

Юрий Латышев
В шифровке от 9 июля 1937 года секретарь Челябинского обкома ВКП(б) Рындин предложил Сталину расстрелять 2552 человека. Данное предложение было утверждено Сталиным, Молотовым и Кагановичем. Фактически за два года (1937–1938 гг.) УНКВД по Челябинской области было арестовано 25368 человек, из них 14379 человек приговорено к высшей мере наказания (ВМН). При этом, тройкой УНКВД рассмотрено следственных дел на 16786 человек, по которым приговорено 8656 человек к ВМН (источник: Материалы о репрессиях в Челябинской области, направленные М.С. Соломенцевым А.Б. Аристову. 22 января 1956 г.). По приговорам тройки УНКВД расстрелы производились в 1937-1938 гг. в специальном помещении, оборудованном на первом этаже двухэтажного пристроя, расположенного во дворе основного здания УНКВД (из письма ст. помощника прокурора области А.В. Дёмина, №13-5/95 от 21.04.1995 г.). Расстрельная комната представляла собой помещение 3 на 4 кв. м с углублением у стены, расположенной напротив входной двери, размером 1 на 4 метра, глубиной 1,5 метра для того, чтобы стоящие на коленях во время расстрела люди падали в это углубление. Практически все, кого расстреляли в 1937-1938 гг., были реабилитированы в 1950-е годы.

Мои родственники Михайловы были расстреляны в начале 1938 года, а затем посмертно реабилитированы в 1950-е годы. Я дважды смотрел дела моих расстрелянных родственников. Справка об изъятии вещей. Протокол. Приговор. Выписка. Документы о реабилитации.

Виктор Шмаков
В 70-х годах вот что мне рассказывал криминалист майор милиции Быков Александр Васильевич (он был мой наставник, я в 70-м году после срочной службы в армии поступил на работу в УВД Челябинской области на должность эксперта-криминалиста, работал по этой специальности до выхода на пенсию в 2005-м, полковник милиции в отставке). Видимо, это было в 50-х – его откомандировали на несколько месяцев в распоряжение КГБ для работы в архивах с «расстрельными» документами сталинского периода. Такая работа проводилась тогда во всех областных центрах и крупных городах – нарабатывался статистический и прочий материал по тому времени. Майор Быков сначала был привлечён к этой работе в нашем областном архиве как криминалист на предмет выявления каких-либо огрехов в документах. Для проведения работы в московских архивах приходилось командировать в Москву по некоторому графику на какие-то сроки специалистов со всей страны, в том числе и Александра Васильевича тоже. Подчисток, правок, как оказалось, в массовом количестве не было, разве что какие-то редкие мелочи технического, рабочего порядка. Рассказывал, что дела расстрелянных было страшно читать – и в эмоциональном плане, и с точки зрения юриста. Тоненькая папочка в несколько листов. На первом какая-то информация оперативного работника о заявлении граждан об «антисоветской деятельности», допустим, инженера-конструктора ЧТЗ, сам этот донос, несколько каких-то характеристик, справок, ещё что-то, и потом листок с приговором от «тройки» – ПРИГОВОРИТЬ К ВЫСШЕЙ МЕРЕ НАКАЗАНИЯ. Здесь же какой-то штампик-запись – ПРИГОВОР ПРИВЕДЁН В ИСПОЛНЕНИЕ, дата, подпись. Были потом озвучены цифры, что только расстрельных приговоров за период Большого Террора (37-38-годы) было вынесено около 700 тысяч, т.е. примерно по 1000 (по одной тысяче!) в день (!). Это же буквально война государства против собственного населения. Понятно, что никакого времени не хватало ни на какое расследование по «фактам», изложенным в доносах, или выбитым на допросах ранее арестованных. Вот и были папочки в несколько листиков. И на суд «тройки» уходило не более 10-15 минут, иначе бы эти «суды» просто не поспевали. И что, говорит, ещё шокировало: на тех же листах с приговором довольно часто встречаются записи – ЧЛЕН ТРОЙКИ ИМЯРЕК РАССТРЕЛЯН тогда-то. Иногда бывало, что и по три таких записи, то есть вся «тройка» была расстреляна, «концы в воду»...

На исходную страницу

Про страну Чиполлинию

|

Другое

|

Об авторе