Раздел Якова Долгополова

6. Призыв в армию, учёба в училище

Вернусь к рассказу об училище, о военном времени. Мало-помалу нас начали в военкомат выдёргивать – в добровольческую танковую бригаду, или просто на фронт. Меня директор училища притормозил, но, откровенно говоря, я завидовал им. Здесь зачастую ночи не спишь, инструмент выходит из строя, плашки делали сами, лишь для калибровки под кольцо была заводская. Часто вне смены, ночью вызывали в мастерскую для подгонки изделий к сдаче военпреду.

А на фронте же врага бьют, геройство! Начал я готовиться к фронту. Подобрал себе стажёра, толкового парнишку, усиленно стал готовить его на своё место, никому об этом особо не говоря. И вот целая партия наших ребят получает повестки в военкомат, и я с ними. Директор узнал, вызвал меня к себе, был мужской разговор. Посетовал на моё решение. Я его заверил, что замену себе подготовил, парень надёжный, с работой справляется не хуже меня. И действительно, он работал после меня очень хорошо, норму всё время перекрывал. Его тоже призвали на фронт, воевал, был тяжело контужен, прожил, как я потом слышал, недолго.

Более двадцати человек наших, правда, поимённо помню только пятнадцать, зачислили на курсы младших лейтенантов – было это в конце мая 1942 года. Расскажу немного об учёбе на этих курсах в училище в Чебаркуле – это около 70 километров от Челябинска. Нас обучали проводить рекогносцировку для батареи, производить подготовку данных для ведения огня. Ну, и конечно, строевая подготовка и подготовка по воспитанию солдат – это всё науки нужные, на фронте пригодились.

Но было и другое. Вспоминалась нам потом наша учёба изнуряющей муштрой и прямо-таки жестоким и бездушным отношением к курсантам. В летнее время гимнастёрка пропитана солью и потом – даже после отбоя гоняли строевой. В столовую обязательно с песней – полтора километра, голодные как волки. На первое – бульончик, дно тарелки просвечивается, чуть-чуть плеснут. На второе – банный тазик, в нём на дне немного каши на десять человек, одному делать нечего. Это я ещё роста был небольшого, а кто покрупнее – как только и выживали!? Из столовой – опять строем полтора километра, и опять с песней обязательно. Наш взводный – лейтенант Аванесян, и командир батареи – старший лейтенант Урванец – оба служаки до мозга костей. А ещё, как мы понимали, показательной этой муштрой они себе отсрочку от фронта зарабатывали. Собственно, это и во всех взводах так было. Мы так потом и говорили: кто не прошёл Чебаркуль и Гороховецкие лагеря, тот в армии не служил. Надо добавить к этому рассказу, что командиры эти наши были посланы на фронт, Аванесян так даже ещё и во время нашей там учёбы. Они оба потом погибли.