Раздел Якова Долгополова

11. Перевод на нелюбимую службу

Закончился короткий отдых, и мы вновь на передовой, в районе Майской Зорьки – такая деревня в Орловской области. Началась длительная, затяжная оборона. Наступала весна. Нужно не только окопаться, но и тщательно замаскироваться, устлать дёрном как огневые позиции, так и жилые блиндажи.

У нас ранило командира взвода управления, тоже молодой парнишка. Меня ставят на его место. То есть отрывают меня от непосредственно боевой работы миномётчика, и переводят на так нелюбимую мною службу. Взвод управления – это разведчики, сутками стоящие у стереотрубы, связисты со своими проводами, которые постоянно рвутся при артобстрелах – тогда идут по проводу, обнаруживают и соединяют обрывы, это радисты, стрекочущие своё «Я Волга, Волга! Как слышите? Приём», и так далее, и тому подобное. Но приказ, есть приказ – взвод принял, к службе приступил.

Был у меня в моём новом взводе солдат, который хоть днём, хоть ночью – повесит трубку на ухо и спит со страшным храпом, такой был соня. Мы ему говорим, что даже немцы слышат его храп, только боятся близко подойти. Сколько с ним проводили беседы и я, и командир отделения – бесполезно. Решили его проучить. В одну из ночей, в своё очередное дежурство он опять расхрапелся. Ему задирают шинель на голову, командуют: «Бистро, Иван! Шнель! Шнель!», и тащат его по траншее. Как он взмолился, кричит: помогите! помогите! А его тащат и продолжают по-немецки приговаривать. Потом отпустили – он бледный, не может выговорить ни слова, заплакал. На этом была поставлена точка – более он на дежурствах не спал. Жестоко поступили, но это война, она-то ведь свои жестокости безо всяких шуток творит, не прощает никакие промашки, в том числе и сон на боевом дежурстве.